Через войну без паспорта
- Автор: "Провинция. Северо-Запад"
Сегодня Людмила Арсентьевна Негуляева проживает в своей кварире, в городе Новая Ладога. Она довольна пенсией, гордится семьёй, радуется каждому встреченному утру. К сожалению, не вся жизнь проходила в мирном потоке. Великая Отечественная война громом обрушилась на юность Людмилы Арсентьевны.
Во время сильной бомбёжки Новой Ладоги она находилась дома вместе с мамой, бабушкой и маленьким братом. Отца в то время рядом с ними не было - его забрали на фронт. Пережив страх от повсеместных взрывов и обвалов, мать увезла семью в деревню Бор тогда ещё Мгинского района.
Деревня находилась в семи километрах от Кобоны - Дороги жизни. Вместе с мамой юная Люда Фёдорова (девичья фамилия) устроилась работать в колхоз на уборку овощей.
Вспоминает она и военную зиму, когда машины к Ленинграду шли сплошным потоком. Население, конечно, мешало такому движению и, после того, как Тихвин был освобождён от фашистов, жителей деревни вместе с колхозом, председателем которого был Григорий Иванович Крюков, вывезли в Ефимовский район, в деревню Самойлово при станции Обрино.
«Очевидно потом, пришёл запрос из военкомата, и нас направили на станцию Ефимовская. Там собралось человек тридцать. - Рассказывает Людмила Арсентьевна. - Всех нас перевезли на станцию Фетино, где был небольшой аэродром.»
Люда с семьёй тогда жила в пустом доме. Дров не было - топили соломой, которую брали с сарая. Чтобы выжить, ели замороженную лошадь без задних ног. Их животному оторвало во время бомбёжки: те места тоже часто попадали под обстрелы и содрогались от взрывов. Конину пытались варить в консервных банках. «Разве много сваришь на соломе? Ели практически сырое мясо. Но ели, и никто не жаловался. В основном, конечно, было голодно и холодно. Вставать приходилось очень рано. Те, кто был постарше, рубили ветки ели и сосны, а те, кому по 14-15 лет, таскали их в укрытие. Я видела, как плачут лётчики, не встретившие своих друзей после очередного полёта. Так, несколько месяцев мы рыли снег, заводили самолёты со стоянки, пока были самолёты. В какое-то время, увы, уже нечего было делать, и нам разрешили уехать. У меня была отморожена нога и сейчас она плохо работает», - делится Л.А. Негуляева.
Через несколько месяцев её снова отправили в Пикалёво, там располагалась транспортная часть. Грузили в вагоны и платформы шпалы, рельсы (вместе с солдатами), накладки и костыли обычно днём, а при необходимости и ночью. По воспоминаниям Людмилы Арсентьевны в этот период кормили хорошо, но один раз в сутки: 800 грамм хлеба, щи на мясном отваре с крошевом, 200 граммов варёного мяса. «А вот спали мы на полу, на ватных матрасах. Было жутко холодно, комната совсем не прогревалась, хотя топить пытались и днём, и ночью.
Мы стойко это переносили. Только я заболела чесоткой. Тело было покрыто кровоточащей коркой. Когда обратилась к командиру, он отпустил меня домой», - вспоминает она.
Мама всё ещё находилась в эвакуации, из письма Василия Александровича Фёдорова, дяди Людмилы, она узнала, что в их доме живут какие-то люди, и отправила туда дочь. Так Людмила Арсентьевна снова оказалась в Новой Ладоге. Её сестра Валентина Васильевна работала в транспортной части Ладожской военной флотилии. Л.А. Негуляевой тоже удалось туда устроиться. Она занималась обработкой путевых листов на списание горючего, но оформлена была как конюх-ездовой.
Когда Ладожскую флотилию переводили в Прибалтику, выяснилось, что у Людмилы нет паспорта. Но его и не могло быть: ведь девушке ещё не исполнилось 18, и, по распоряжению В.С. Черокова, взять с собой её не имели права. «Командиром части был Павел Иванович Честнов, а моим непосредственным начальником - Владимир Иванович Сафронов. Так и закончилась моя военно-трудовая деятельность 1941¬1945 годов», - говорит Людмила Арсентьевна.
За эту деятельность Л.А. Негуляева награждена орденом Отечественной войны, медалью Жукова и юбилейными медалями.
Она, фронтовик, ветеран труда и инвалид второй группы, почти не ходит. Уже несколько лет не была на улице. За ней ухаживает сын Виктор Ильич Негуляев. На двоих делится пенсия, на двоих делится радость, так же, как когда-то Людмила Арсентьевна разделила свою юность с родиной.
Валентина НОВИКОВА