Под обстрелом...
- Автор: Волховские Огни
2016 год знаменит многими событиями. Среди этих значительных дат - 75- летие освобождения волховской земли от гитлеровских захватчиков и 90-летие Волховской ГЭС.
В ноябре-декабре 1941 года положение под Волховом было чрезвычайно тяжёлым. В дни героической обороны нашего города Волховская ГЭС стояла на линии огня, как солдат на передовой позиции. На станции в срочном порядке были организованы отряды самообороны, проведены мероприятия по защите оборудования, светомаскировке.
Работали два малых турбогенератора по одной тысяче киловатт каждый. Несмотря на близость фронта, персонал станции действовал спокойно, чётко, слаженно. Он обеспечивал электроэнергией нужды фронта и города. Турбогенераторы были ограждены стеной из деревянных брусьев и мешками с песком для предохранения от бомб и снарядов.
На станции в этот период трудились 22 человека. Возглавляли коллектив ди-ректор И.П. Жемчужников, главный инженер П.А. Ковальчук, парторг ЦК ВКП(б) Н.А. Радченко, начальник производственно-технического отдела А.В. Эктов, вожаком комсомольцев ГЭС была Лидия Сергеева. Работники, переведённые на казарменное положение, жили на станции. С ними вместе находились связисты, работники третьего высоковольтного района. Здесь также располагался штаб инженерных войск с группой подрывников, которым командовал тогда генерал-майор С.А. Чекин.
В эти тяжелые дни командование 54-й армии поставило перед руководством станции задачу: разработать план вы-вода из строя гидросооружений и щитовых затворов. Акт о выполнении всех этих работ был подписан руководством ГЭС, согласован со штабом 54-й армии и утверждён заместителем народного комиссариата электростанций П.С. Сергиенко.
Два человека, имевшие прямую телефонную связь, командующий 54-й армией И.И. Федюнинский и генерал-майор С.А. Чекин, находившийся в здании ГЭС у телефонного аппарата, решали судьбу первенца ленинского плана ГОЭЛРО. Один должен отдать приказ, другой - его выполнить.
Из воспоминаний гвардии майора И. Лебедева: "76 дней и ночей продолжалась минная война сапёров 136-го от-дельного моторизованного инженерного батальона во взаимодействии с моряками 6-й отдельной бригады на подступах к Волхову. 12 сентября 1941 года, четвёртый день блокады Ленинграда, началось с минирования Волховского железнодорожного моста. 15 сентября начальник инженерных войск 54-й армии генерал-майор С.А. Чекин, руководствуясь решением Военного Совета, приказал: "Принять и заминировать переправы на реке Волхов от Гостинополья до Ладожского озера, обеспечить их бесперебойную работу. Взять на учёт и использовать все переправочные сред-ства".
29 сентября был получен приказ о минировании Волховской ГЭС. На вспомогательные турбины, оставленные для обеспечения нужд фронта, устанавливались заряды взрывчатки и тут же, рядом, шёл демонтаж и погрузка в вагоны оборудования главных турбин.
В полдень 25 октября меня и командира 2-й роты младшего лейтенанта А.П. Шагалова срочно вызвал на ГЭС капитан Гайдар. "Вчера группа фашистских войск, форсировав реку Волхов, захватила Малую Вишеру, - сообщил Чекин. - Военный Совет армии решил: ГЭС и алюминиевый завод заминировать на полное уничтожение, потерну ГЭС подготовить к затоплению..."
8 ноября гитлеровцам удалось взять г. Тихвин, к 10 ноября, овладев д. Морозово, Бор, Веретия и совхозом "Запорожье", оккупанты вышли на ближние подступы к Волхову с юга. Менее 6 км разделяли нас. Двое суток горела подожжённая термитными снарядами дер. Халтурино в полутора километрах от Волхова. Над ГЭС нависла прямая угроза захвата.
12 ноября Ставка Верховного Главнокомандующего утвердила указания командующего 54-й армией генерала И.И. Федюнинского о разрушении в Волхове алюминиевого завода, Волховской ГЭС, железнодорожного моста и затоплении потерн плотины. "Я вызвал инженера армии генерал-майора Чекина, ознакомил его с телеграммой, - вспоминает И.И. Федюнинский, - и приказал неотлучно находиться на Волховской ГЭС с группой подрывников. Взрывать, - сказал я, - будете только по моему личному приказу. Ждите этого приказа, даже если враг будет находиться у самой станции. Ни в коем случае не торопитесь".
В ночь на 16 ноября враг подошёл к Вячкову - последней деревне на подступах к Волхову с востока. Огонь вражеских пулемётов достигал порой оборонительных сооружений города.
Кабинет директора ГЭС представлял собой уже нечто святая святых: там лежали пароли под охраной десяти пользовавшихся особым доверием командования связных - по два от каждого подрывного района в городе: приёмная директора - их караульное помещение, доступ в которое был разрешён только генералу Чекину, его заместителю подполковнику Копылову, мне и Шагалову.
Раннее утро 21 ноября началось с обстрела всего города. Затем - массированный удар по цехам алюминиевого завода и мощный огонь по шлюзу ГЭС. Обстрел застал нас под обрывом скалистого берега Волхова в небольшом крытом железом одноэтажном доме-пятистенке, имевшим всего три окна по фасаду. Когда-то, говорили, в нём была контора начальника Волховстройки Г.О. Графтио, теперь же приютились мы. Прямо на полу во всех углах лежали боеприпасы: детонирующий шнур (ДШ) и детонаторы, зажигательные трубки и различные воспламенители. Тут же хранились и часовые замыкатели, подрывная машинка и ящики с гранатами и горючей смесью.
Мы вышли из дома и залегли у нижних ворот шлюза. Для нас было важно знать, откуда бьют фашистские орудия и как избежать преждевременного взрыва ГЭС. Ведь достаточно было попадания одного снаряда, даже и не в один из 62 зарядов, а в огневую магистраль из ДШ, которой они закольцованы, чтобы электростанция взлетела в воздух!
Вскоре было установлено, что стреляли из дер. Вельцы и совхоза "Запорожье". Пришлось одни заряды обложить мешками с песком, другие перенести в безопасное место. На всех переправах через реку Волхов были сооружены хорошо оборудованные и замаскированные подрывные станции. На Волховской ГЭС не было даже рубильника или какого- либо иного устройства для взрыва электростанции. Взорвать объект - дело нетрудное. Важно было отстоять, сберечь
от преждевременного взрыва ГЭС даже в том случае, если враг будет у самых стен станции. И это обстоятельство подсказывало нам более надёжный способ исполнения долга - огневой, при котором в самый критический момент можно было бы вызвать взрыв из любой точки закольцованной детонирующим шнуром магистрали.
Фашистам нужна была электростанция как энергетический арсенал, им нужны были жилые дома - тёплые зимние квартиры в городе.
И вот - мощный удар тяжёлых орудий по шлюзу! Бьют на разрушение? Зачем? Ответ на этот вопрос дала армейская разведка: готовилось решительное наступление на город. Полноводная река сковывала манёвр вражеских войск. Возрастала и уязвимость ГЭС: шлюз, сама электростанция и плотина, как на пьедестале, встали бы тогда перед фашистами.
24 ноября вновь приехал генерал Чекин, напомнил: "ГЭС без приказа командующего не взрывать. Остальное по обстоятельствам. Отстоим электростанцию - наградим, к орденам представим. Нет, - врагу что оставите - пеняйте на себя. Двое вас, и с обоих взыщем, с третьего спроса не будет", - сказал на прощание Чекин и уехал.
В ту роковую ночь решили мы с Шагаловым вынуть капсюли-детонаторы из всех зарядов, установленных на ГЭС, и вынули все, кроме одного, что находился под рабочими колёсами станции. Пролаз к нему - узкий. Чтобы вставить или вынуть капсюль-детонатор, потребовалось бы около 15 минут такому опытному и гибкому подрывнику, как Шагалов, и мы тогда только перерезали детонирующий шнур, а концы его Александр Павлович укрыл за бетонным фундаментом ГЭС.
Хочется привести несколько строчек из журнала боевых действий: ".25 ноября противник с 4.00 начал ожесточённый обстрел города. Обстрел вёлся всеми калибрами артиллерии и миномётов.
В 10.00 противник начал обстрел из крупнокалиберной артиллерии Волховской ГЭС. Обстрел продолжался около 40 минут. Один снаряд 250 мм попал в угол оконного проёма щитового коридора ГЭС. От его взрыва сдетонировала вся огневая магистраль из детонирующего шнура."
От взрыва детонирующего шнура на мостовом 120-тонном подъёмном кране, имевшем на себе смазочные масла, вспыхнул пожар. Загорелись на нём и два 25-килограммовых заряда тола. Дым, смрад, чёрные хлопья сажи заполнили обширный машинный зал. Кран, опираясь роликами на могучие стены ГЭС, готов в любую секунду рухнуть вниз. Узкая железная лестница, ведущая к нему, мгновенно обросла сапёрами, прибежали рабочие, инженеры и техники, встревоженные оглушительным взрывом.
Первым вскочил на горящий кран ст. сержант Сурин. С риском для жизни плотник С. Железников, слесарь А. Кузнецов с сапёрами воинской части предотвратили опасность. Но горели заряды, чадили, обрастая сажей, шелковистые шашки тола. Их нужно было рассредоточить, разбросать.
Сапёры знают свойства тола: совмещение удара с высокой температурой - взрыв! Требовалось большое самообладание, чтобы действовать осторожно. И оно нашлось. Правый заряд был сдвинут, развалился; разрозненные шашки взрывчатки, дымясь, посыпались вниз. Раскалённые, оплавленные, падая на бетонный пол, они угрожали взрывом и на полу: их разбрасывали, гасили песком.
А обстрел тем временем продолжался. Утро было пасмурным, туманным, и за бойницами в окнах машинного зала, устроенных из мешков с песком, непрестанно мелькали розовые блики разрывов. Последствия взрыва ДШ к вечеру этого же дня были полностью устранены и проложена новая магистраль детонирующего шнура.
Работа двух турбин, оставленных для обеспечения электроэнергией города и нужд Волховского фронта, не прекращалась. Волховская ГЭС от обстрела существенного ущерба не имела, если не считать двух пробоин в стене здания и осколочных повреждений внутренней отделки стен".
"27.11.41 г. Противник обстреливает миномётным огнём и шрапнелью Волховский шлюз, заминированный нами. Часовые, охраняющие заряды, стойко выносят обстрел".
"30.11.41 г. . Попаданием снаряда противника частично разрушено здание одной из минированных трансформа-торных подстанций,заряд и часовой не пострадали. Одновременно фашистская артиллерия била и тяжёлыми сна-рядами. Снарядом 205 мм перебиты три трубы магистрали, подающей воду из насосной станции в город. Приняты меры к срочной ликвидации повреждения".
".1 декабря. Противник вёл обстрел Волховской ГЭС крупнокалиберными зарядами. Всего было выпущено около 50 снарядов. Два снаряда попали в южную башню и четыре в машинный зал. Снарядом, разорвавшимся над турбиной, выведен из строя регулятор. Одна турбина на несколько часов была остановлена." Восстановительные работы начались тотчас после обстрела. Над турбинами были возведены противоосколочные перекрытия, внесены существенные изменения в минировании трансформаторов ГЭС, переделана частично огневая сеть из ДШ.
5 декабря гитлеровцы обрушили на Волховскую ГЭС огневой удар снарядов калибра 205 мм. Стрельба велась беспорядочно, в спешке, снаряды падали вразброс, прямых попаданий в сооружения электростанции не было.
9 декабря, в день овладения нашими войсками Тихвином, противник значительно ослабил обстрел. До 12 часов дня было выпущено по Волхову около 25 снарядов и мин. Прямых попаданий, разрушений и жертв не было.
Последний артиллерийский и миномётный обстрел вёлся преимущественно по алюминиевому заводу и шлюзу ГЭС 12 декабря.
В начале декабря ударная группа 54-й армии Ленинградского фронта перешла в наступление. Мы облегчённо вздохнули: наши войска вклинились в оборону противника. К 25 декабря волховская группировка врага, угрожавшая Ленинграду вторым кольцом блокады, была разгромлена. Волховская ГЭС имени Ленина была спасена".
На фото: Строительство Волховской ГЭС, 1926.
По материалам музея истории г. Волхова Н. ВЛАСОВА, старший научный сотрудник