Согласно данным недавнего опроса ВЦИОМ, 40% граждан не хватает денег даже на продукты и одежду.
Как свидетельствует исследование Высшей школы экономики, большинство наших граждан надеется только на государство. 80% процентов россиян полагают, что государство должно устанавливать цены на продукты питания. 66% только государству готовы доверить медицину. А больше 50% полагают, что чиновники лучше умеют «обеспечивать работой, строить дороги, школы, детские сады, поликлиники и выполнять другие функции, затрагивающие интересы граждан».
Крайне показательные настроения, хотя особо удивлять они не могут.
В российской Конституции записано, что страна является социальным государством, государство же гарантирует своим гражданам право на жизнь, бесплатное здравоохранение, образование, на труд. То есть: всю социальную инфраструктуру обеспечивает, согласно основному закону страны, именно государство. Часть своих функций оно теоретически готово делегировать НКО или частному бизнесу, но, как показывают многочисленные примеры из обыденной жизни, власти делятся своим функционалом крайне неохотно.
Частные школы, даже самые элитные, жалуются на своего рода двойное налогообложение, от которого избавлены государственные школы. Что до волонтерских инициатив, то государевы люди либо прямо пытаются их контролировать и даже самостоятельно организовывать, лишая тем самым смысла, либо чинят препятствия в их работе. Тут речь даже не про условно политическую ассоциацию «Голос», ради которой придуман закон об иностранных агентах, сколько о работе на земле любых других «неполитических» (или как их называют в официальных документах — социальных) НКО.
Старый, но от того не менее показательный пример — скандал с Тарусской больницей, которую поднял своими силами известный кардиолог Осипов, создал «общество помощи» больнице, собирал деньги друзей и знакомых бизнесменов на работу больницы в глубинке. В ответ получил проверки, разбирательства и обвинения в работе на ЦРУ. История была громкая и примечательная — в любых обстоятельствах чиновники уверены: как, что и на что лечить, учить, кормить, растить — это сфера их исключительной компетенции. И соответственно, вторгаться в эту сферу — значит нарушать их монополию на рынке.
Но откуда такие же представления у граждан, если в принципе все более-менее согласны, что государство и лечит кое-как, и учит, мягко говоря, спорно? Не говоря уже о другом функционале вроде регулирования цен или дорожного строительства.
Ведь те же самые граждане не испытывают по поводу государства особых иллюзий. Недавний опрос Левада-центра, например, показал, что только 22% респондентов считают, что государство полностью или по большей части исполняет свои обязательства перед гражданами. Обратной точки зрения — полностью или по большей части государство не выполняет своих обязательств — придерживаются 37%. И еще 36% ответили, что сколько государство выполняет, столько и не выполняет. Это оценка работы государства на такую чахлую тройку с минусом, но при этом только ему граждане готовы делегировать исполнение всех этих полномочий.
Похоже, что работает не вполне объяснимый феномен, когда большинством общества стабильность — особенно в условиях кризиса — воспринимается как единственное благо.
Пусть плохо работает, но работает, не надо его трогать. Пусть лечат кое-как, но что натворят эти частники — так это совершенно непонятно и оттого тревожно (в скобках заметим: как будто в частной медицине работают какие-то другие врачи).
Наконец, в пределе — да, нам не нравится власть, губернатор, мэр и правящая партия, но где гарантия, что сменщики из числа думских говорунов типа коллективного зюганова-жириновского будут лучше? Нет уж, рисковать можно тогда, когда нечего терять. А так сегодня получается, перефразируя известный предвыборный лозунг 2012 года, «если не власть — то кто?»
Как там в классическом тексте «Манифеста Коммунистической партии» Карла Маркса и Фридриха Энегельса? «Пролетариям нечего в ней терять, кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир». Некоторым наблюдателям казалось, что именно это наступит в результате кризиса 2008–2009 годов, а затем в результате резкой девальвации и санкционной политики 2014-го и последующих лет. Дескать, «холодильник победит телевизор и народ, разочаровавшись в беспомощной и бесполезной власти, уберет ее — коррумпированную и негодную прочь». Но нет, и митинги против коррупции на 50 тысяч человек по стране тут мало что говорят. Отмечать конец священного месяца Рамадан только в Москве собрались 250 тысяч человек. А к мощам Николая Чудотворца отстоял очередь чуть ли не миллион граждан.
Имущественное положение россиян печально, причем по их собственной оценке. Свежий опрос ВЦИОМ показывается: 10% граждан не хватает денег даже на продукты, еще 29% — на продукты хватает, но с покупкой одежды уже проблемы. Это уровень примерно мая 2009 года — то есть кризисного пика после падения национальной экономики осенью 2008-го. И это уровень примерно прошлого мая — то есть наши граждане живут так (в отличие от кризиса 2008–2009 годов) уже давно.
Если пользоваться фразеологией нашего правительства и президента, то можно сказать, что экономика в целом приспособилась к кризисной ситуации. Ну то есть граждане привыкли меньше и хуже есть, покупать одежду от случая к случаю и неважного качества и так далее. И надеются только на чудо — отсюда и невиданный религиозный энтузиазм масс, и вера в государство. Ведь верить, что власть все-таки сможет решить проблемы с ценами, лечением и обучением детей в тех условиях, когда она этого упорно на протяжении десятилетий решить не может, — это же тоже сродни вере в чудо?
